– А…

– Тут. Рядом. И Легионеры.

– И мы тут?

– Тут.

– А где это «тут»?

Я огляделась.

Пол тоже мозаичный и выглядит помещение этаким продолжением купален. Разве что знакомая лесенка поднимается к потолку. И рядом из истлевшей печи рассыпаются камни.

Баня?

С окном.

С потрескавшимся, почти рассыпавшимся от старости и тягот бытия, но все‑таки окном. Надо же.

– Идем? – спросила Теттенике, руку подавая. – Здесь… надо…

Её глаза слегка затянуло туманом. И я послушно встала. На ноги. Слегка покачивало, да и не отпускала мысль, что надо было все‑таки с замковой библиотеки начинать. Убраться там. Книги расставить. Глядишь, и делом бы занялась полезным, и дождалась бы, пока все эти подвиги кто‑то да совершил. Кто‑то другой, более к тому подготовленный.

Я помотала головой и не сдержала стона.

– Идем… идем… надо… – тонкие пальцы вцепились в запястье и с такою силой, что захочешь – не вырвешься. Теттенике потянула.

Из комнаты.

Из… в общем, крепкие дома в Империи. Взрыв вот почти и не повредил. Так, кое‑где плитку покрошило да затянуло копотью. Или это я просто силу преувеличиваю?

Я кивнула Легионерам, один из которых кивнул в ответ.

Кажется, их больше было?

Или кажется?

Или… спросить?

– Да погоди ты! На минутку!

Бесполезно. Меня тащили прочь, а главное, охрана в этом ничего‑то странного не видела. Если кто и заволновался, так драссар, который потянулся было ко мне, но потом фыркнул и отвернулся.

Что за…

Туман в глазах и черты лица снова поплыли, делаясь какими‑то… непонятными?

Прочь.

И в коридор. И в комнату, где пахло тленом. Наверное, когда‑то эта комната была красива. И снова плитка, на сей раз всех оттенков красного.

Длинная лавка.

Стол.

Множество флаконов и флакончиков, которые так и манят коснуться. И чтобы совсем не сманили, я руку за спину убрала. От греха… кувшины на полу.

Зеркало.

Вот что за…

Нынешнее было овальным и стояло, закрепленное на массивной треноге. В нем отражалась комната и… я. А взрыв‑таки был. И неслабый.

Волосы мои торчали дыбом, но почему‑то слева. Один рог выгнулся влево. Второй…

– Что за, – я потрогала обломок. Осталось две трети, и совсем даже не больно, но обидно просто‑таки до слез. А еще и щеку обожгло, то ли огнем, то ли тварь та успела дотянуться.

Теттенике же опустилась на колени перед зеркалом.

И меня дернула.

Понятно. Внеочередной сеанс связи. Только с кем? С демоном? Или с мирозданием, чтоб ему…

На мысли мои зеркало отозвалось знакомым хрустальным смехом.

– Ты пришла! – демоница даже в ладоши хлопнула. – Ты пришла!

– Как видишь, – проворчала я, прикрывала обломок рога ладонью. – Что за…

– Это очень и очень хорошо!

– Для кого? – все‑таки демона во мне было много, и сейчас он злился. Боялся, но все равно злился. Оттого и хвост дергался.

– Ты рог сломала? – заботливо осведомилась демоница. – Мне так жаль!

– А уж мне‑то как… – я рог потрогала и все‑таки убрала руку. – Отрастет?

– Конечно. Обычно отрастают, хотя и не сразу.

– А твои где?

– Да как‑то… – она потрогала макушку. – Не получилось.

– Зовут тебя как? – я решила, что раз уж мы все равно встретимся рано или поздно, то стоит познакомиться.

– Зовут? – демоница нахмурилась и… потянуло жутью. – Зачем?

– Затем, чтобы знать, как к тебе обращаться. И вообще… слушай, – идея была внезапной и, как любая другая внезапная идея, наверняка дурацкой. – Мы ведь тебе нужны?

Демоница сделала вид, что не понимает, о чем это я.

– Нужны, нужны, иначе ты бы вот столько не маялась.

Она фыркнула и демонстративно отвернулась.

– Имя твое… просто придумай, как к тебе обращаться.

– Императрица!

Ясно. Придумано и давно.

– Хорошо, – я не стала спорить. – Так вот… Императрица…

Демоница счастливо улыбнулась. Все‑таки как мало человеку… ладно, нечеловеку надо.

– Если мы тебе нужны, может, подскажешь, как до тебя добраться с наименьшими потерями? А лучше и вовсе… а то я тут… чуть того… не того. С такими приключениями точно не дойду. Или сожрут, или убьюсь в процессе.

Она вздохнула.

– Не могу.

– Чего не можешь?

– Ничего не могу. Раньше… раньше мы были сильными. Очень‑очень, – она прикрыла глаза. – Давно. Время. Шло‑шло…

И пришло.

– Я могу смотреть. Зеркала. Здесь. Любое. Возьми. Найди. Позовешь и я тут… и еще показать могу. Хочешь?

Хочу ли?

– Покажи, – я сдержалась, чтобы не запищать от радости. – Его покажешь?

– Он хороший… мой был другим, – демоница печально вздохнула. – Даже убивать жалко.

– Так не убивай.

– Тогда он меня. Он ведь идет меня убивать.

Логично, если подумать.

– А… другие варианты?

– Какие? – теперь в её голосе звучала тоска.

– Не знаю…

Я и вправду не знаю. А зеркало пошло рябью, и демоница исчезла. Зато появилась… улица? Похоже на то. Но какая? Проклятье, город все‑таки большой. И подобных улиц в нем превеликое множество. А эта… дома. Стены. Остатки ограды.

И мелкие твари, что выбирались из окрестных домов. Они походили на крыс, только крупных. Очень и очень крупных.

Злых.

Страшных.

Их грязные шкуры пестрели пятнами язв. Голые хвосты скользили по стене с тихим шелестом, от которого у меня крылья норовили распахнуться. Рот сам скривился, а я… я поняла, что еще немного и не сдержусь.

Надо успокоиться.

Успокоиться надо.

Крысы… подумаешь, крысы. Даже если мутанты. У них там… у них там хватит людей. И не людей. А вот и они…

Ричард шел, словно не замечая тварей, которых становилось больше и больше. Он ступал неспешно, явно прислушиваясь к происходящему. И не только он.

Я видела и Светозарного, отвратительно яркого в сияющих его доспехах. И островитян.

Черные панцири Легионеров.

Лассара, который явно был чем‑то обеспокоен, но… но тоже он не замечал! Как они могут этого не замечать?! Тварей ведь столько, что… они взобрались на стены, облепили скелет дерева, ветви которого расстилались над улицей.

Они залезли на крыши.

И перегородили дорогу.

А люди… люди просто шли.

– Осторожно! – я не удержалась, и этот крик заставил зеркало вспучиться пузырем. Нет, так не пойдет! Я вцепилась в раму, вдавила пальцами стекло. – Осторожно! Тут твари! Да оглянитесь вы же…

Пузырь втянулся, чтобы в следующее мгновенье выплюнуть мне в лицо сонм осколков. Охнула Теттенике. И я закричала от боли.

Но Ричард… Ричард вздрогнул.

И увидел.

Я точно знаю!

Воздух.

Воздух был сухим, хотя от моря отошли всего‑то ничего. Но стоило оглянуться и… за спиной пустая улица, точно такая же, как впереди. И эта пустота гнетет.

Небо.

Солнце поднялось достаточно высоко, но небо все равно сизое, какое‑то измаранное. И чудится, что вот‑вот не выдержит оно, исторгнет из себя то, что поглотило.

Тьму.

Тьмы тоже нет. То есть, она есть, но где‑то там. Впереди. И в голове мечутся дурные мысли, что надо отступить, что… если Ричард не хочет погубить всех, надо отступить. Несложно ведь.

Сложно.

Он идет.

Шаг. И еще шаг. И шаги нужно считать, чтобы сосредоточиться хоть на чем‑то. А в спину смотрят. Взгляд этот, внимательный, Ричард чувствует. Он обернулся.

Никого.

Ничего.

И улица пуста. Пуста улица. А откуда взгляд? И это чувство, будто… что‑то не так.

– Лассар?

Ксандр так и не появился. Растворился где‑то в недрах города, и с концами. Жив ли? Мертвые не могут умереть. Или все‑таки… нет, это не смерть.

Покой.

Хуже, если он поддастся тьме. А он ведь дитя её и… и недаром отец Ксандру не доверял.

Или доверял?

Он ведь оставил с ним Ричарда. Больше не с кем было? Нет, в другом дело… но что‑то неладно.

– Командор?

– Что?

– Что‑то не так…

– Что?

– Не знаю, но что‑то не так, – Ричард остановился. Снова. И люди недовольны. Люди… не чувствуют? Определенно. Люди боятся и в то же время страх подстегивает. Страх требует действия. Им кажется, что если идти быстрее, то они раньше доберутся до цели.